Челюсть Лелии отвисла так сильно, что стали видны миндалины.

– Как вам выпивка? – все, что сумел вымолвить Том.

Элеонора метнула в него еще один яростный взгляд и обратилась к Лелии:

– Не волнуйся, дорогая, можешь его забирать.

Она унеслась прочь. Том поспешил было за ней, но Лелия перехватила его:

– Ты слышал, что она мне сказала?

Журналист остановился и смотрел, как Элеонора исчезает в конце коридора.

– Том, ты меня слышишь?

Он наконец удостоил ее взгляда:

– Лелия…

– Что?

– Заткнись.

Женщина, казалось, была готова взорваться, но вместо этого просто развернулась на каблуках и ушла.

Мир Тома рушился. Тем временем Роксанна встала и обратилась к Максу:

– Так, малыш, давай перейдем к сути.

Она вытащила страницы сценария:

– Все это неплохо, но мне нужен простор для импровизации.

– Простор для импровизации? – нервно переспросил Макс.

– Да, ты понимаешь, о чем я: делать что-то на ходу, играть под настроение толпы.

– Но, Роксанна, это же свадьба. Ключ к успеху любого подобного мероприятия в подготовке. У меня записаны все песни, которые ты можешь исполнить, и их последовательность.

Стив и Джули с тревогой смотрели на спорщиков.

– Я подготовлюсь, но пойми, Макс, – птицы не поют в клетке. Они должны летать где им угодно, а иначе помрут.

– Но…

Проводница положила руку ему на плечо:

– Слушай, малыш, ты ведь доверяешь мне?

– Да, конечно, но…

– Это все, что я хотела услышать.

Она повернулась к молодой паре и похлопала их по рукам.

– А вам стоит пойти и хорошенько выспаться. Завтра весь поезд будет грохотать в вашу честь. Вы никогда не забудете Роксанну Джордан и «Саутвест Чиф», это я вам обещаю.

Все начали расходиться. Том же стоял с таким несчастным видом, что Макс подошел к нему:

– Похоже, тебе не помешает еще бокал.

Пауэрс сделал два коктейля. Мужчины уселись.

– Роксанна потрясная, не правда ли?

– Да, потрясная, – отозвался пребывающий в смятении Лэнгдон.

Макс хлопнул его по ляжке:

– Извини за то, что на холостяцкой вечеринке не было выпрыгивающей из торта девушки. Я думал, это будет неуместно с учетом присутствующих дам, да и, по правде говоря, «Амтрак» вряд ли бы разрешил такое.

Том наконец сфокусировал внимание на режиссере.

– Так ты… что… встречался с Лелией?

– Ну, я не назвал бы это свиданиями. Одна-единственная встреча, насколько я помню. Память уже не та, что прежде. Так, а я верно все расслышал? Лелия попросила тебя жениться на ней?

Том кивнул.

– М-да, похоже, в наше время женщины берут инициативу в свои руки. Стало быть, если вы разведетесь, это ей придется платить тебе алименты?

– Ей ничего не придется мне платить, потому что мы не поженимся.

– Слушай, Том, не хочу влезать в чужие дела и все такое, но Лелия красива и… кажется, много зарабатывает на каких-то мультиках?

– «Каппи – волшебный бобер», «Матрац Фредди», «Огурец Пити».

– Так вот, Каппи, Пити – все это неплохо. Кажется, приемные внуки одной из моих бывших жен их смотрели. К чему я клоню: она красива, у нее есть состояние, она попросила тебя на ней жениться. Так что не спеши принимать решение: другого шанса, возможно, не будет. Не хочу тебя обидеть – ты симпатичный парень и нравишься мне, – но уже далеко не первой молодости.

– Ты прав: она богата, красива и… Макс, я не люблю ее.

Пауэрс откинулся на спинку сиденья и издал тяжелый вздох:

– Я связывал себя узами брака уже четырежды. Кто знает, быть может, в пятый раз все получится.

– А ты любил каждую?

Режиссер наклонился вперед. Его лицо помрачнело.

– Первой женой была Патти. Поженились сразу после окончания средней школы. Я пошел служить в армию, потом переехал в Калифорнию. У нас было четверо детей. Мы жили в нищете, но она никогда не жаловалась. Она умела экономить лучше всех встреченных мной людей. Я пошел в кинобизнес и только начал раскручиваться, когда она умерла.

Макс притих и посмотрел в окно на мелькающую местность.

– Да, я любил Патти всей душой. И всегда буду любить. А три последующих бывших жены? – Он пожал плечами. – Я женился, хорошо проводил время, потом разводился, и на этом все. В некотором смысле я их любил, но не так, как Патти. Если бы она не умерла, то я бы и не посмотрел на других женщин. Наверное, в первой любви есть нечто особенное. Теперь я кручу романы с кем захочу, и это весело, но я этим не особо горжусь. Никаких постоянных отношений. Понимаешь?

Том кивнул:

– Понимаю.

Макс посмотрел на него:

– Ты когда-нибудь женился?

Лэнгдон снова кивнул.

– Любил ее?

– Скажем так: она была ни разу не Патти.

Пауэрс придвинулся ближе и тихо сказал:

– Повторюсь, я не лезу в чужие дела, но ты не мог бы ответить на один вопрос?

– Наверное, могу.

– Почему вы с Элеонорой не вместе?

– Ты видел, что произошло. Она просто взяла и умчалась.

– Ну, нельзя ее за это винить. Твоя девушка прилетает из Лос-Анджелеса, чтобы сделать предложение. Бог видит, я не эксперт в делах сердечных, но это не лучший способ снова добиться любви всей твоей жизни.

– Макс, я пытался. Я всерьез пытался.

– А знаешь что?

Том поглядел на него:

– Что?

– Если она и впрямь твоя Патти, то я бы пытался настойчивей.

Элеонора у себя в купе собиралась проглотить неимоверных размеров таблетку снотворного, когда кто-то постучал в дверь.

– Уходи! – крикнула она.

– Элеонора? Это я.

Секунду она стояла в недоумении, пытаясь идентифицировать голос своим переутомленным сознанием.

– Джули?

Женщина подошла к двери и открыла. На пороге стояла завтрашняя юная невеста со слезами на глазах. В руках у нее был футляр для одежды.

– Что случилось? Случайно, не позвонили опять родители Стива?

Джули покачала головой:

– Нет. И мои родители тоже не звонили.